Бабе Маше было уже далеко за семьдесят.
Жизнь скукожилась до размера маленькой комнатки в доме престарелых.
Развлечений не было, если не считать перемалывание косточек друг другу,
бессмысленное обсуждение политических новостей, не радующих уставшие сердца ничем, только возможностью «выпустить пар» на власть.
Каждое утро давалось нелегко: скрипели кости, болела голова.
Вставая, вспоминала сны, которые за ночь истерзали её, особенно часто снился муж, который уже как 20 лет лежал в сырой земле, не оставляя в покое последние годы. Чтобы отогнать старушку- смерть во сне, она не забывала выматерить мужа, так учила её родная тётка, которая говорила две знаменитые фразы: кто свистит, тот кликает беду, а вот маты отпугивают злые силы. Тогда баба Маша и поднаторела в мастерстве отпугивать эти силы. Струны души уже ослабли, но тело больше устало.
Воспоминания были так ярки, как будто события произошли вчера.
Трогало всё, хотя и не отличалась ранимостью. И как умереть вовремя, чтобы не напрягать родных? Ей уже было не важно, как она живёт, главное — чем.
А жила она только сыном, в сердце с болью пробиралась радость, которая охватывала её, когда он приезжал. Это утоляло жажду смысла жизни. Ей казалось , что в сыне она проявилась сильно и мощно, хотя в его внешности ничего не было от неё — вылитый отец. Редкое общение с ним поднимало настроение. Он не махал лопатой, работал начальником, крылья жизнь ему не подрезала. Жаль, что жена попалась сварливая, злая и недобрая, а так всё было неплохо.
Баба Маша повесила над кроватью фото сына, знала, что в любую минуту сможет пообщаться с ним.
Когда становилось на сердце хорошо, она пела знаменитую песню своей молодости «Течёт река Волга…», которую когда -то исполняла Людмила Зыкина, её любимая певица.
Иногда баба Маша мурлыкала эту мелодию под нос, потом тихонько ревела, а затем плач переходил в сдавленное тихое рыдание, за что она страшно ненавидела себя. Сердце, видимо, рыдало и пело,просто оно устало лишь стучать. Страдания были и горькими и сладкими одновременно. Сын — единственная форма счастья, которой не пресыщалась, а жила. Отдача себя не истощала, а дарила энергию. В своём сыне больше видела силу их породы, а не жалкую руду.
Ох, и знала баба Маша, что дети выжирают жизнь родителей, но являются её смыслом.
Вчера она вспомнила, ей повезло — она так легко встала , ничего не болело, она даже испугалась, думала, что это сон, в котором она просто попала в рай — не ломало ни одну косточку, грешным делом решила, может, уже умерла? Самое любопытное — она увидела свою душу, которая была на вид нежна, словно лунный свет, тонка, как дуновение ветерка, и ароматна, подобно полевым и скромным цветочкам.
Ей пригрезилось, что Господь сеял зёрнышки Любви в саму душу, дарил знание, чтобы могла узреть истину.
Да, она отдала сыну лишь то, что имела сама: доброту, силы, внимание, любовь. Видела, что с годами пространство доверия и любви между сыном и ею становится всё шире. Не желала привязывать сына к себе, никаких жертв с его стороны не требовала.
Да и вообще, никогда не была махровой эгоисткой, даже когда невестка настояла, чтобы она уехала в дом престарелых, восприняла это, как должное, нормальное и обычное, хотя сын весь извёлся, посерел лицом, но ничего не сумел сделать с женой. Когда уехала, ей даже стало легче : тихо, сама себе хозяйка, никто её не строил, не кантовал, появилось время , чтобы просто сесть, ни перед кем не отчитываясь , и подумать. Красота! Никогда не умела осуждать своих родных, просто пыталась их понять, что удавалось обычно всегда. А сын, взял у них с мужем то, что ему пригодилось в жизни , и был по — своему счастлив.
Всё в её жизни шло нормальным чередом, как у всех, а может, и лучше, так , по крайней мере, ей казалось. Просто свой опыт она превратила в результат —
сын не забывал о ней, заботился, звонил, путь редко, но ведь это же так.
Любила жить, а не заедать чужой и свой век…