ОСОБАЯ физиология души — это диагноз ТВОРЧЕСКОЙ индивидуальности.
Душа более реальна, нежели тело.
Она живёт стремлением к совершенству, а его не достичь, следовательно,
поэтому бытие её вечно, как непрерывен процесс совершенствования.
Но почему она часто стремится к тому, чего достичь невозможно?
Как же сильная душа хочет свободы, которая приносит
только страдания от добровольно накинутой на шею петли ответственности.
Для чего мы вечно бежим от страдания и не умеем наслаждаться жизнью?
И почему душа в плену сильнейших инстинктов любви и красоты?
И почему бываем так уязвимы, когда любим?И как она научилась страдать, смеясь?
Неужели высшие силы поработали так небрежно, что мы не получили всю долю
полноценной возможности быть счастливыми?
Неужели человек сможет овладеть собственной энергией нервов и
ограничить шквал своих страстей?
Только факел творца может преобразовать свои фантазии, безудержные инстинкты
в произведения искусства, когда мощный поток безудержной физиологии
постыдных и сильных желаний он мягко корректирует языком нот, красок, фраз.
Только ему подвластна маскировка горящих углей физиологии талантливым соблюдением норм
и правил непорочной красоты, чтобы вылить их в блистательной форме шедевра.
И почему прогресс в отдельных ДОСТИЖЕНИЯХ культуры идёт почти в ногу
с вандализмом в нравственности?
Мне кажется, что неудовлётворённость жизнью реализуется в её исправлении,
модель которой творец воплощает в своём произведении.
А может, художественное произведение продолжает детскую игру,
потому как в нём художник созидает свои дивные и давние фантазии?
И почему невозможно или очень трудно отречься
от однажды испытанного удовольствия?
Неужели стремление к примитивному кайфу может быть для кого — то смыслом жизни?
А почему мы удовлетворяем свой злобный инстинкт в иносказаниях шутки?
Нет смелости сказать правду в глаза? Или сила иносказания хлещет больнее и в цель?
Может потому, что в любой шутке торжествует принцип удовольствия
от собственного остроумия вопреки неблагоприятным обстоятельствам ?
А как сложно соблюсти тонкую грань меры, описывая движущую силу жизни — сексуальность.
Видимо, только талантливый художник умеет в ней соединить возвышенность и низменность
в золотых пропорциях безупречного вкуса в своём творческом продукте.
И почему человек верит в силу своего влияния на высшие силы в момент молитв,
и что ему даёт уверенность в приобщении к божественному всемогуществу таким образом?