pirgri39

Почти всегда дождливая осень ожесточала сердце, остервенело разрывая нервы, все клеточки тела на мелкие кусочки. Фанатичное буйство медных, рыжих, ржавых красок неистово ярило душу. Какое -то исступление вливало в жилы безумство кипящих острых ощущений: в нос ударял прелый холодноватый запах сырой земли, сбивала с ног нечеловеческая тоска,она замирала от влекущего взгляда прозрачного неба.
Эмоции закипали белым бурлящим ключом, вибрировал безрассудно пульс
в тесноте уставших сосудов, мелким бисером выкатывались неожиданные слёзы. Казалось, что в такой ситуации нужно было спасать её от неё самой. Все накопленные чувства вдруг стали безжалостно выливаться, ручьём, выплёскиваясь наружу, выжигая без остатка последние запасы.
Она вдруг вспомнила, что совсем недавно держалась даже
за соломинку — так хотелось жить. Влечение к жизни было непреодолимо.
Все устремления, порывы, побуждения, полёты, пристрастия, склонности звучали радостно, проникали во все поры тела и души.
Нервы, как натянутые струны в небеса, магически звучали.
Казалось, наступил пик сердечной нежности, растекающейся магмой, страстно вторгающейся на всю территорию её судьбы, которая , вернее, врывалась, проникала, кипятила нейроны мозга.
Не так давно она видела мистический и странный сон, мало что имеющий с реальностью: она стояла посреди степи, а вокруг неё находилась волчья стая: матёрый мощный зрелый волк, молодые три или четыре волчицы, три маленьких волчонка. Она во время сна осознавала, что это сон, потому что ничего никогда не знала о жизни этих хищников, не ведала их порядков, образа жизни. Запомнила, что они страшно выли, скулили, играли. Потом появилась другая стая. И вот тут она увидела страшные бои этих непримиримых сильных животных.
Почему-то ей показалось, что схватка была из- за молодых волчиц.
Она проснулась и долго не могла уснуть: казалось, чтобы жить, надо биться до уничтожения, страдать, казниться, рваться куда -то, мучиться, терзаться.
И ради чего? Ради жизни, которая каждый раз каждого заставляет почувствовать свой непререкаемый закон — ради жизни через любовь, наверное, даже неважно к кому или чему.
Конечно, она знала, что переданный предками инстинкт любить — у неё ведущий. Она приобретала его в муках сильных переживаний.
Вся жизнь была в поисках этого странного никем необъяснимого объекта приложения своей сердечной силы… Внутренний стимул в этих поисках сжигал все её иллюзии по поводу, что кто-то может помочь ощутить всю полноту этого чувства. Это чувство, как нежная начинка в конфете, было заложено во всё, чем она занималась. Может, она искала себя в других?
Эмоциональный голод совсем недавно был утолён через сильный инстинкт отдачи лучшей своей части могучему чувству. Потребность в любимом человеке была сродни сумасшествию.
Мощный фундамент для психологической близости был, как бетон. Познание друг друга было в режиме одного сердца, полного взаимопроникновения.
Она всё думала, если смерть — эта странная форма другой жизни, значит, смерть любви — закономерность, которую ничем не преодолеть? А потом, любовь — видимо, некая болезнь, которую можно придушить какой -то неведомой целесообразностью, присущей одному из влюблённых.
И это данность, которую надо принять смело и мужественно, и не осуждать, коль границы своей внутренней жизни каждый устанавливает сам.
Видимо, окончание отношений — это не совпадение границ существования
в состоянии истинной любви.
И коль есть нижние этажи души, следовательно, инстинкты , или рефлексы, а вернее мотивы( так их называл И.Павлов), каждый выживает , как может.
Кто-то — мастер по бегу на короткие дистанции, кто-то даже может быть марафонцем в беге под названием жизнь, таща на себе тяжёлый рюкзак мощного опыта, такой, видимо, не чертит в клеточку смысла свои дни, не экономит на чувствах и отдаче их другим, не вымеряет с пользой для себя каждый сантиметр своего возраста.
И, несмотря ни на что , всё -таки, высшее наслаждение — жить…