Архив за » Март, 2012 «
Эта пара всегда вызывала у их друзей и приятелей приятное изумление,
большой интерес.
Эмма и Кирилл были украшением любой компании.
Глядя на них, люди считали,
что надежды на счастье ещё возможны.
***
Эмме казалось, что вступила с Кириллом в брак только потому,
что они в начале встречи очень не понравились друг другу:
она — своей дерзостью: отвечала быстро, остро, словно срезала голову,
а он — медлительностью, постоянным обдумыванием ответов, словно боялся ошибиться.
Они довольно долго боролись друг с другом: работали в конкурирующих фирмах,
занимающихся предоставлением психологических услуг:
она — по вопросам личностного роста, он — специалистом по бизнес — тренингам,
оба зарабатывали очень хорошо.
Периодически встречались на корпоративах, тренингах, конференциях.
Удивительно, что именно конкуренция их фирм, взаимные колкости,
отсутствие симпатии главным образом привели к тому,
что они однажды обнаружили, как их безумно тянет друг другу.
И эта нехилая борьба друг с другом создала идеальные условия для их брачного союза.
Поженившись, они поняли, как хороша для них любая борьба: хоть против друг друга,
или вместе против кого — то.
Будучи прекрасными специалистами в области таинственной науки — психологии,
этот дух борьбы они старались поддерживать, чтобы не остывал их
бурлящий страстями семейный котёл,
в котором варилось самое дорогое и изысканное блюдо их жизни — любовь.
А как талантливо они боролись с отвратительно сковывающими устаревшими
правилами жизни, жалкими банальными ограничениями.
Обожали искать свежие яркие истины, вкладывая в это силу своих талантов,
творческих возможностей.
Знали: в борьбе, если она настоящая, все средства хороши, кроме подлых.
Использовали всё, что шло на благое дело.
Тихие заводи унылых будней были не для них.
Конечно, главным её соратником был удивительно продвинутый во всех областях
супруг, Кирилл, особенно там, где требовался чистой воды
стратегический интеллект: способность всеохватно видеть проблему там,
где её никто не находил,
способность сомневаться в очевидности путей решения,
выстраивать условия для решения задач, знать способы достижения цели.
Эмма же отличалась основательностью тактического интеллекта.
При этом у нее был и развит в полной мере ещё и эмоциональный.
Она ловко находила экономичные пути, способы достижения результатов,
да и вливала в бокалы души мужа такие порции энергии,
что он всегда доводил любое дело до конца.
Оба умели поддерживать ум в боевой готовности номер один
в условиях непрерывной борьбы.
Умудрялись найти такие сферы приложения сил для интеллектуального марафона,
где постоянно возникали новые нестандартные задачи: бизнес, психология,
политика, творчество.
Каждодневно меняющуюся истину искали совместно в стихии борьбы
разных подходов и точек зрения.
В городе были востребованы необычайно.
Не боялись принципиального спора, не уважали болтологию на пустом месте,
любили широкие дискуссии по всем волнующим вопросам, не сглаживая острые углы,
при этом равнодушны — к компромиссам, так как искали одну капризную,
но верную богиню — истину.
Обсуждение крутых тем порой так их распаляло, что они,
словно налоговый инспектор в анекдоте,
выжимали из одного лимона информации целый стакан сока.
В процессе спора, правда, рождали либо обворожительного малыша истины,
а иногда — уродца.
Брак этих полных энергии супругов не распадался, видимо, по причине того,
что они стали вести одно дело — организовали одну фирму.
Благодаря этому возник мощный брачный и профессиональный союз,
в котором никто не был ущемлён, так обе области психологии они настойчиво
познавали и могли друг другу дать нетривиальный профессиональный бой:
личному росту предела не устанавливали — совершенствовались неутомимо.
Со временем стали профессионалами высокого уровня не только в работе,
но и в построении своих отношений, их долговременности: предполагали,
что надо спасать брак всеми силами от самопожирания и грызни за лидерство,
которое уже маячило не раз на горизонте.
Чувствовали и вспышки ярости, агрессии, некоей усталости друг от друга,
иногда вставали на позорный путь внутренних разборок.
Понимали, что снять их внутреннюю агрессию может только внешний соперник,
которого надо найти во что бы то ни стало.
Только при этом условии будет снято напряжение,
перекинуто на работу и усиление своих позиций.
И, ура, соперника подкинул сам Бог: в городе появилась конкурентная фирма,
почти с тем же набором услуг, что и у них.
С каким весёлым азартом они взялись за работу:
стали придумывать формы раскрутки своего бренда,
усовершенствовали тренинги, създили на повышение квалификации в Москву, США,
нашли лучших специалистов, сделали, наконец-то, ремонт в офисе.
Чётко знали, если хоть кто — то будет их ненавидеть, не любить,
то это станет автоматически силой укрепления их нестандартного брака,
потому что сладость борьбы кипятила их ненасытную кровь в стремлении к высоте.
Это срабатывало каждый раз, когда ступенька, на которую они неимоверными
усилиями взбирались, начинала их тяготить
своей банальной предсказуемостью: стабильностью, сытостью.
Ох, как хорошо знали это свойство человеческой психики,
которая требовала движения вперёд ради человеческого,
некорыстного, интеллектуального и успешного взлёта.
А для этого обязательно требовались активность и деятельность
на пределе ума, чувств.
Мобильность, словно кислород, крепила их брак,
умение не привязываться к стабильности места, доходов,
работы, грела их сердца, делала их свежими и интересными друг другу.
Как Эмма умудрялась не жаловаться на свои слабости в своих интеллектуальных
выводах и доводах — одному Богу известно.
Кирилл никогда не пользовался силой интеллекта в диалогах.
Может, поэтому творческое и неутомимое отношение ко всему в жизни
помогало усиливать сексуальное притяжение друг к другу?
Они были не только в работе страстны, но и в отношениях, их брак странным
образом скреплялся ревностью, терзаниями, сильными эмоциями,
которые неутомимо выплескивали друг на друга, не экономя силы и желания.
Они постоянно, как аккумуляторы, заряжали свои мозги и тела.
Но достижения в их жизни переплели их судьбы накрепко:
сила интеллектуального роста, мощь положительных чувств
от взаимной деятельности, признание коллег, рост доходов.
Любили изменяться постоянно : меняли всё, менялись сами, менялись всегда:
не их правило — закисать на одной работе. должности, месте.
Им было что менять, поэтому эти перемены были, словно свежий ветер.
Но самое главное, это было ради того, чтобы не изменять друг другу:
не хотелось в любовных отношениях каждый раз ходить в первый класс
примитивной школы установления новых знакомств — их отношения развивались,
чем и волновали.
Кирилл и Эмма считали измены проявлением слабости души и сердца, тем более ума.
Они были словно электроны, привязанные к ядру атома,
в котором для них заключалась основная ценность их судьбы — любовь,
ради которой так жадно крутились по орбите личного счастья не вопреки, а во имя.
А ещё они знали одно правило: постоянно держать связь друг с другом,
не расставаться, не разлучаться, вести диалог,
потому что любая пауза — это опасность.
Имея такую активную супругу и такого интеллектуально мощного мужа,
оставлять без присмотра неразумно и рискованно,
неразрывность контакта — это залог крепкого союза,
в котором ничего нельзя пускать на самотёк,
на то и дан творческий подход к личной жизни, сторонниками которого они были.
Они творили свою жизнь сами, никого никогда не брали в соавторы:
писали свой сценарий жизни.
ПЛАГИАТ -ЭТО БЕССИЛЬНАЯ АГРЕССИЯ,
И ОТ НЕЁ БЫВАЮТ ЖУТКИМИ ПОСЛЕДСТВИЯ:
ДУХА ИМПОТЕНЦИЯ И ЧЁРНАЯ ДЕПРЕССИЯ.
Вечно опасаюсь своей глупости и чужой мудрости.
Все знают, как нельзя жить, а вот, интересно: знают- как правильно жить?
Сегодня встала утром, как всегда — в шесть утра.
Приняла контрастный душ.
Легла на коврик, чтобы подарить телу подарок – разминку.
— Раз, два, три, четыре!
Раз, два, три, четыре…
Да, мысли тоже стали набирать обороты…
Чем серьезнее начинаю к жизни относиться, тем смешнее она для меня становится.
Уже почти пять месяцев, как у меня появился друг, отношения с которым разгорелись до пиковой точки костром.
Обмен между душами на пределе возможного.
Каждый день ловлю себя на том, что думаю о нем день и ночь.
Мысли о нем поглотили меня без остатка.
-Раз! Два! Три. Четыре…
Раз…Два…Три…
Где мне взять талант, чтобы осмыслить бездарность моей ситуации?
Что делаю с собой?
Муж, как беспризорник, сам по себе.
Забыла, когда баловала его изысками.
Теперь диета у него одна: утром – каша, в обед – только борщ, вечером – вареники, изредка салаты.
Он, как затравленный и удивленный, уже и не спрашивает про вкусненькое.
Наш брак ради брака превратился в брак?
-Раз! Два! Три?Четыре?
Супружеский долг (ой, какое выражение – то ужасное) и выполнять не хочу.
Жду, пока уснет, иду сразу писать письма своему другу.
Общаясь, забываю обо всем на свете.
Сдвиги потрясающие, кажется иногда, что я тронулась.
-И раз, и два, и три, и четыре…
Реальная жизнь тяготит, работа (любимая!) стала, как кость в горле.
Работа на результат изнашивает, а процесс ее утратил привлекательность – решила я, а потому — просто отбываю время.
Совершенно перестала общаться с подругами, они мне неинтересны.
Водоворот страсти затянул в воронку, потеряла чувство времени.
Получила вчера от друга письмо, пишет: привычка убивает чувства, привык, что ли?
Вопрос…
Да, как там у Пушкина?
Привычка свыше нам дана,
Замена счастию она?
-Раз! Два! Три! Четыре…
И зачем такая любовь?
Это чувство скинуло меня пинком с платформы жесткой реальности в бездну бесстыдного полета.
Я дышу этим озоном и сгораю.
Я хочу спокойствия, а его нет!
И когда закончится это падение?
А с другой стороны, любовь живет за счет тех, кого она не сваливает
с ног, а подбрасывает в высоту!
-Раз, два, три, четыре…
Любовь – болезнь, жизнь ранит, а она добивает…
Но любая боль – это точка роста, переход количества в качество.
Что мне делать? Не хочу болеть!
Жажду стать обыкновенным серым нулем…
Как там опять у Пушкина?
Мы все глядим в Наполеоны
Двуногих тварей миллионы,
Мы почитаем все нулями,
А единицами себя…
Но я не хочу быть единицей – птицей…
Вот именно сейчас хочу быть нулем, самым простым…
Для меня теперь нуль – лучшая цифра в мире.
— Раз, два, три, четы – ре…
Да, вероятно, жизнь иногда разлучает тебя с мужчиной, наверное, и мужчина может разлучить тебя с жизнью, как в моем случае: жизнь стала далеко от меня…
Убеждена, что у него все, слава богу, иначе, хорошо на все 100%. Может, его ежедневная ложь – это его правда?
Может, он себя любит во мне?
А для чего я ему?
Ой, когда моя голова болит, не помогают даже лучшие мысли…
-И раз, и два, и три…, че – ты – ре…
Куда лечу? И лечу ли?
Может, падаю?
Как постичь хорошее в плохом?
Как найти плохое в хорошем?
А что если закрыть глаза, чтобы прозреть?
Я больна?
Но больной жалуется врачу, а я — себе.
В чем женское счастье?
Уж не в том ли , что надо уметь из двух ЗОЛ выбрать наименьшее?
И что мне осталось?
Небо в алмазах?
Или реал земли под ногами?
-раз… два… три…
МОЙ ЗНАКОМЫЙ НЕДАВНО МНЕ СКАЗАЛ:
«ТОЛЬКО В РОССИИ БЕДНЫЕ ЛЮДИ ТАК МОГУТ ПЕЧЬСЯ И ПЕРЕЖИВАТЬ О СУДЬБЕ БОГАТЕЙШЕГО ЧЕЛОВЕКА, ОЛИГАРХА, ХОТЯ, МОЖЕТ, И НЕ О НЁМ, А ВОЗМОЖНОСТЯХ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА, КАК ЗНАТЬ, НО ВСЁ РАВНО, ГРУСТНО…
ВОТ ЗАБАВНО, А ОН ХОТЬ О НИХ ДУМАЕТ?»
Вышла из госпиталя, и вдруг весенний поток свежего воздуха враз смыл и разогнал все мои грустные мысли и чувства. Мощная волна тепла захлестнула моё сердце, которое как птенчик, радостно забилось в предвкушении счастья.
Запах новорождённой травы и парной земли хмелем ударил в нос.
Приятный аромат весеннего костра пробудил спонтанно во мне давно забытые чувства детской щенячьей безотчётной радости.
Я за многие дни тоски и тяжких дум вдруг улыбнулась.
Во мне неожиданно содрогнулись все нервы и чувства.
Остро ощутила, что весна – время безудержной победы жизни, выплеск её животворящих соков, настоящие роды природы, которые невозможно остановить.
Предродовые воды выливаются тут же в радостные слёзы смелых и журчащих безудержно ручьёв.
Беременную богиню Весну разнесло так, что она уже похожа на гигантскую почку, взрыв которой произойдёт с минуты на минуту.
Бурлящая красота просится наружу, выметая ледяной холод, зимнее зло, коварство непредсказуемой температуры.
Генетическая память бытия сильна: в каждом своём повторении взрыва плоти природы жизнь повторяет свои бомбовые удары по нашему телу.
Наглые ростки прорыва ликуют продвижением вперёд. Звериное счастье котов и кошек в поисках мартовской любви выливается в ночные концерты, которые разрывают уши обитателей домов.
Солнце буйно хлещет мне в глаза осколками разбрызганных лучей. Деревья начинают скромно флиртовать друг с другом, хотя ещё стесняются своих нарядов: голые тела они начинают украшать ароматными бусинками — атласными клейкими почками.
А как меня нежно ласкает томный и смелый ветерок, нашептывая мне нескромные признания в любви.
Как желанна для меня весна! Насыщаюсь теплом!
Верю, что всё будет хорошо!
Как вреден современный миф, утверждающий, что в мире — избыток информации. Но это ложь. Особенно в сфере духовной жизни.
Её как раз и не хватает.
Ежедневная информационная «крошка» говорит о том, что информация явно идёт мимо головы.
Огромное количество тиражированной, одной и той же информации не задерживается ни в уме, ни в сердце: человек стал механическим пожирателем, защищаясь от её количественного избытка: слушает, не вслушиваясь, смотрит, не видя.
Бесконечное «жвачное» повторение отключает сознание: слово лишается смысла, новое становится неактуальным.
И если сознание не работает в полную силу( недогружено), то и идёт отключение позитивной деятельной энергии людей, начинает атрофироваться созидание, побеждает разрушение.
Сейчас люди наоборот, страдают от недостатка интересной качественной информации: нет работы мышления, так как знаниям механически натаскивают без применения их на практике.
Никто не сможет опровергнуть смысл и основу знаний, которые опираются
только на внутренние потребности.
Их питанием всегда были эмоциональные и духовные корни.
Эмоциональное отупение превращает в пепел познавательную энергию.
Вся проблема современной деградации состоит в том, что никто или мало кто хочет озаботиться проблемой взращивания потребности в знаниях, которая
вытащит предельно интенсивную мощную энергию, так необходимую для общества.
Информационный голод — это количество разрастающейся в геометрической прогрессии однообразной информации.
А это всего лишь холостой ход информационного двигателя.
Процесс освоения знаний тесно связан с их жаждой.
А её просто нет: все напились водопроводной неживой воды,
а про ключевую забыли.
Так что мистификация об избытке информации, к сожалению, продолжает отравлять мозги.
Так что государство — не может быть мозгом человечества.
Только этический закон может спасти верхние эшелоны интеллекта.
И Бог в душе -это главное.
Что говорить об избытке информации, если выяснилось
что молодые люди уступают довоенному поколению по знаниям, их прочности.
К сожалению, у современной школы, на мой взгляд, есть издержки:
— скудость актуальной и живой информации,
— формализм в деятельности,
— нет стремления к социальному достоинству,
— направленность на натаскивание по подготовке к егэ,
— эмоциональное равнодушие к знаниям.
Так безумно он никого не любил.
Страсти были накалены до предела.
Чувственное пламя его сжигало изнутри.
Глаза ярко блестели, жаркий румянец выдавал его чувства с головой, сердце грохотало, как сбившийся с ритма мотор, мужское достоинство было в боевой готовности номер один.
Как он жаждал удовлетворять свои потребности в дикой и одновременно изысканной форме с ней.
Его желания фонтанировали неистовой силой дерзости.
Именно эта леди сводила его с ума, тело пульсировало так, что порой терял сознание.
Бес нетерпения и страсти терзал, мял, мучил его.
Тем не менее, она, будучи разумной, никогда не отказывала ему, выполняя все изощрённые желания хозяина.
Самым волшебным словом для него была её фраза: «Да, дорогой!»
И тогда он просто терял голову от этого мёда в звериной жизни: только эта любовь кормила душу и помогала услаждать сердце.
Для его хорошего самочувствия она должна быть всегда с ним рядом, иначе он испытывал кислородное голодание.
В его изуродованном мозгу вес и и цена присутствия этой дамы всё увеличивались.
У нее не могло быть в принципе конкуренток, ненависть к ней как раз подогревала его мощный интерес, потому как она обладала невиданными талантами и высоким уровнем качества.
Аморальная связь с ней портила ему имидж, но увеличивала шансы на пьедестал в лице окружающих.
Его окружение явно ехидничало по поводу привязанности к ней, всех смешило, что он был однолюбом.
Однако каким терминатором он был с ней!
Его ненасытность сексуальными достоинствами и возможностями данной дамы увеличивала его уважение к себе: такой уровень гигантизма не вызывала ни одна особь женского полу.
Он, полыхая огнём удовольствия, имел её страстно, содрогаясь всем тренированным телом, играя всеми мускулами в танце дикого обладания. Его госпожа только в нём видела победителя своих чар.
Иногда даже с ней он мог быть злым и жестоким, но без неё – просто агрессор, ибо испытывал жажду, как погибающий в пустыне.
Ведь только обладание ею предоставляла ему шикарные возможности быть вхожим куда угодно и как угодно.
Именно она научила его звериным законам: око за око, зуб за зуб.
Для него одновременно она была желанна и ненавистна.
Не мог он с ней расстаться, пожизненное их супружество не обсуждалось.
Он – то её обожал, но вот она не питала к нему НИКАКИХ чувств.
Она была, есть, будет всегда молодой, свежей, востребованной и необходимой всем.
А он уже так истрепался в погоне за ней, что силы покидали его.
Как манила развращенного хозяина леди свежестью своего ярко — зелёного элегантного костюма!
Это была она, вечная его любовь – КУПЮРА!
Из -за неё он был вынужден стать гладиатором в этой звериной жизни, которая, поднимая палец вниз, хотела его уничтожить, если вверх -сохраняла тело для общения с волшебной дамой, имя которой вам уже известно.
ОНА БЫЛА САМО БЕССМЕРТИЕ В ВЕЧНОЙ ГОНКЕ ЗА МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ.
Не зря утверждают знающие люди, что добрые люди и гении – это посланцы Бога,
дающие нам душой отдохнуть, соприкасаясь с их произведениями.
В жизни окрылённых много, но крылатых мало.
Мистические события часто бывают в судьбе неординарных людей.
Эту историю мне рассказала моя двоюродная сестра.
Она ходила в художественную школу,
её педагогом был интересный молодой человек.
Будучи высоким и стройным, он был весьма тонок душой и добр в обращении.
Когда они учились делать первые этюды, он им всегда говорил:
-Отнеситесь серьёзно к тому, что рисуете,
ибо ваши изображения в одно прекрасное время воплотятся в жизнь, материализуются.
Вы их неожиданно для себя обнаружите и восхититесь,
насколько они прелестны: какую силу вложите, такую порцию прекрасного и получите.
Сестра мне говорила, будучи несмышлеными малолетками, они за его спиной вечно
смеялись над ним.
А как они любили смотреть, как работал их учитель – мастер.
За два года до появления нового преподавателя в художественной школе,
их наставник нарисовал портрет милой и обворожительной девушки в голубом платье с алыми маками в руке.
И когда к ним в студии вошла очаровательная тоненькая молодая женщина,
они ахнули: настолько было потрясающим её сходство с давним портретом,
в который они тогда все были влюблены.
Неужели человек силой своего воображения и желания заказывает господу подарки?
Какую же силу он вложил, если через полгода их мастер и новый преподаватель (эта девушка) поженились.
Получается, что он заказал себе судьбу и так ярко точно её предвидел?
Значит, действительно, добрые гении, как учитель, –посланцы Бога?
Всё бы ничего, но однажды ученики были свидетелями других работ мастера: портреты двух детей, мальчика и девочки.
И через два года у художника появились дети, похожие один в один на этих портретных детей!
Тогда ахнули не только дети художественной школы, но и жители небольшого городка,
которые стали считать своим долгом теперь ходить в картинную галерею.
Там они много удивительных вещей узнали: церковенку, нарисованную учителем когда -то,
они построили сами без его участия, даже не зная, что он её уже нарисовал давно, но
точь –в — точь такую.
А парк, изображённый на другом полотне, тоже воплотили горожане , даже не видевшие его картину.
Создавая свои мистические картины, населяя их своими прекрасными фантазиями,
он их непостижимым способом призывал в жизнь.
Животворящая энергия делала чудеса: из многих городов люди приезжали,
чтобы лицезреть удивительного художника, которого все звали не иначе, как мастер жизни.
Ты — мой друг и моё мистическое переживание.
Ты — моя магическая практика.
Прикосновением снял с меня высокое напряжение, убрал пыль раздражения, снял паутину чёрно — белого взгляда, а ракушку одиночества разбил улыбкой.
Ты взорвал мои привычные представления, показал условность любых точек зрения, растревожил сердце амплитудой переживаний: от ужаса бездн до восторга взлёта.
Благодаря тебе ощутила вдруг всю жизненную неполноту эмоций: отказалась от амбиций, стёрла в душе подлые сомнения.
Перестала воевать с собой, ушла с пути борьбы за место под солнцем. Больше смотрю в сторону радости и любви.
Принципиально не культивирую недоверие и страх.
Ты убедил меня, что духовный голод неутолим, когда сумел умножить мои силы в момент нравственных сломов.
Твоя помощь в том, что заставил покинуть мой привычный защитный пункт в сердце, когда я пыталась быть наблюдателем, а не участником.
Ты убедительно доказал, что ни врачи, ни деньги, ни связи не помогут, если внутри одновременно поселились жертва и палач.
Твоё понимание одушевило меня положительными чувствами, которые оказались для меня живой водой.
Ты не заменил идею веры ничтожной формулой выживания в условиях борьбы и конкуренции, ибо знал, что твоя нога пинать других и ближних
не станет.
Ты раскрыл мне формулу жизни: спасение одного — в другом.
Он лежал на берегу моря и вспоминал давно ушедшие дни.
Они были наполнены недавней войной, кровью, тяжелыми и горькими минутами.
Он уже давно « наелся» боли, неверности, предательства.
Не уважал людей, которые любят взрывать напоказ страсти,
выворачивать наизнанку физиологию, бомбить сердце и сознание талантливо описанной «чернухой», выворачивало от этих живописаний.
Считал, что мощнее спокойной сути жизни ничего не может быть.
Был трезв опытом, ненавидел пиар во всех видах и формах.
Знал, понимал, что жизнь, как хлеб, проста, необходима и очевидна.
Военная закалка выпестовала обнаженность души, которой хватало мужество и таланта выливать в четкие формы правды произведений и не рвать слабонервно страсти в клочья, стремясь поразить чье – то воображение бесстыдно вывернутыми наизнанку описаниями, разрезая плоть впечатлительных душ до невроза бессонницы.
Он принципиально не писал откровенно психопатологические сюжеты, не описывал изломанные личности, разорванные сердца, не стремился
обнажать содержание их внутреннего мира.
Не принадлежал к тем авторам, что любят опрокидывать в шок публику.
Совсем не обладал манией величия и желанием выбрасывать в читателей кровавые куски текста, которые могли выломать людей из нормального состояния.
Старался создавать сильные правдивые и искренние вещи, вызывающие отклик лучших пластов сердца и духа.
Зная дурно пахнущую изнанку бытия, он мощно упирался в светлую толщу жизни.
Израненная плоть и душа требовали наливать в бокалы души свет, тепло, любовь – того, чего всегда не хватает и не бывает в избытке.
Тотальный взрыв его внутренней красоты разражался в потоке света неизвестно откуда пришедших стихов, обильно политых алой кровью душевных ран.
У него был вечный авитаминоз любви, который был вплавлен в непорочность стихотворных строк.
Он исправлял ошибки своей молодости тем, что убивал их забвением,
доставая из сердца щедрый ковш радости.
Раны первой половины жизни правил и чинил мощным взрывом любви
к этой непонятно откуда появившейся, непостоянной в своих желаниях и чувствах, женщины!
От нахлынувшей нежданно сумасшедшей любви он, словно весенняя почка, лопнул, взрыв снёс всё его унылое и будничное бытие. Эти отношения разорвали все его представления об этом мире, прежде всего о любви и её возможностях.
Он поразился бесстыдству своих желаний, которые стали терзать его каждый день, плавя его кровь, словно огонь свечу. Казалось, что каждый день он пил хмельное и терпкое вино.
Сладкая травматизация мощной силой телесной любви не уменьшала тяготения душ, наоборот, не могла насытить вечным потоком изнывающей страсти. У них были друг для друга грандиозные по ощущениям подарки
– передача друг друга друг другу.
Они остро ощущали, что стали единым монолитным организмом.
В их душе наступил бесстыдный рай, о чем они боялись произносить вслух.
Осознавали, каким же он был восхитительным.
Прелестный капитал любви обосновался в их душах теплым облаком нежности. Они летели блаженно вниз, казалось, попадая сразу на небо.
Их сердца, совсем недавно запечатанные буднями и серой жизнью,
были неожиданно для них в одночасье распечатаны обоюдным притяжением.
